Ни один мой московский телефон тут не заработал. Тут какая-то фигня враждебная против иностранных аппаратов.  Надо куда-то переться и регистрировать иностранный телефон, что он твой. По слухам, причиной такому безобразию то, что в Сирии воровали мобильники и сбывали в Ливане за две копейки, подрывая бизнес местным продавцам телефонных аппаратов. Год с чем-то назад у меня уже была подобная проблема. В итоге, мне на время дали ливанский мобильник и таким образом временно решили проблему. Сейчас пришлось купить аппарат за 30 баксов - самое дешевое.

Звонки в сравнении с Сирией чрезвычайно дорогие. У нас в Сирии звонок на местный номер с мобильника стоит около 3-4 центов. Тут - 25. И связь оставляет желать лучшего. Пришлось заплатить 40 баксов за номер и чегото там на счету  - как тут смотреть баланс, пока не поняла :))

Маршрутки стоят 2 000 лир (курс лиры к  баксу 1: 1500). Но я сейчас живу у друзей в горах. Чтобы добраться до Бейрута надо отдать за такси 25 баксов в одну сторону или  вызвать такси от дома до трассы  за 9 баксов (если кто-то свой не подвезет, спуститься вниз самому никак не реально - серпантины с высокой горы), потом на одной маршрутке за 2 000 и потом на второй за 2000. Итого самый дешевый вариант около 13 баксов с пересадками и т.п. в одну сторону.

Так что жить где-то там совершеннейший не вариант.  По квартире пока не нашли ничего. Вернее,  есть комната в квартире, которую снимает родственник мужа. Всего за 100 баксов. Но до центра три дня на оленях. Хотя все равно ближе и дешевле чем оттуда, где я сейчас живу. То есть, в любом случае лучше... Опять же, есть вменяемый сосед, с которым можно выживать на пару. То есть, на безрыбье это вполне вариант.

Ща сижу в кафе, встречалась с знакомым ливанским аналитиком, дал нужные для работы контакты. Чашка капучино тут стоит около 4 баксов.  В Сирии  мы вдвоем на такие деньги день питались (можно сказать, даже "усиленно").

Чем дольше я тут нахожусь, тем больше понимаю, как сильно люблю Сирию и хочу туда обратно. Домой... Я
знаю Ливан, я люблю Ливан. Но он - чужой. А Сирия - родная.