Летят, чтоб их. Дни эти. Со свистом мимо нормальной человеческой жизни. Ночь, заряжаю комп. Вчера боялась прихода Дика и вообще почти его днем не доставала. У меня появилась на лбу поперечная морщина. От слез. Вот те на. Никогда не было ее на этом месте. А тут - еще и довольно глубокая. Срочно перестаю плакать. И усиленно мажу "больное место" оливковым маслом. Хоть немного, но должно помочь.
Убила комара. А то бы он меня к утру обглодал до костей.
Печку на ночь не стали выключать. Пусть горит. У меня теперь печка в комнате, ко мне все греться приходят. Вчера Ехья ездил в Буэйду покупать теплую одежду. И купил нам шоколадок. Сто лет не ела подобных вещей.
Утром пришел Гассан и сказал, что скоро к нам придет Аммар. Пришел не один, а с переводчиком- поговорить не смогла. Ну и у него, видите ли, бой. Занят он, ага.
Чуть позже пришел Дик. Настроил камеру, я нажаловалась Аммару на то, что Дик меня запугивает. Аммар на него рявкнул. Первая запись им не понравилась. Типа, как газету читаю. Ну, а каким тоном подобные глупости еще произносить??
И решили показать в камеру мой паспорт и отобранную у меня карточку Анна Ньюз (она у меня с весны еще в кошелечке с документами валялась). Ок. Больше часа бегали за документами куда-то.
Приплели еще, что я в Иран как переводчик ездила. Боже, какая я охренительная переводчица - во всем регионе востребована на высочайшем уровне.
Короче, они в итоге получили свою фальшивку, из которой торчат нитки всех цветов радуги.
Даже если я отсюда никогда не выйду, я дала товарищам на свободе огромный козырь для борьбы с нашими московскими козлами и не только московскими. Потому что явный самооговор. И видно, что меня заставляют что-то врать. И платок на голову натянули. Который я никогда не носила. Пусть этим видео им в морды тычут. Пусть после всего этого про демократию рассказывают.
Кстати, мужики-то у меня все это видят. Сами в шоке от происходящего. Это как та поездка в СССР для иностранного коммуниста. В общем, если не смогу вырваться, дело сделала. Огромное и важное дело.
Сделать которое, находясь в Дамаске, не смогла бы. А теперь - факт, что я тут. И факт, что говорю какую-то чушь. Из-под демократической палки.
Будет очень смешно, если иностранные оппозиционеры взвоют, заплатят выкуп и попросят Аммара больше так не делать.
Кстати, я так и сказала Аммару, что, судя по всему, все его переговоры насчет меня провалились. Он кивнул - угадала. Спросила, что со мной будет, а он то ржет и перерезанные горла мне жестами показывает, то просит не волноваться - убить меня никто не убьет.
Потом Аммар ушел. А я всё думаю - он постоянно клянется в том, что именно не убьют. Но что домой попаду - что-то про это не сильно как-то. Будет тут всю жизнь держать, но живую? Или куда-то увезут, например, в горный Ливан на цепь посадят. Живи тут. Никто никогда не найдет. Ну, это я утрирую. Но мало ли что может взбрести в голову влюбленному мужику, обладающему на этой территорией чуть ли не неограниченной властью?
Дик во время записи пообещал, что скоро меня убьют. И что я сама скоро буду себе могилку рыть. Я ему сказала достаточно твердо: тебе Аммар сказал, чтоб ты не лез? Тот от моего напора чуток поосел. Но решил не сдаваться. Прокукарекал, что типа ему Аммар не указ: возьмет пистолет и пристрелит прям тут. Сказала, стреляй. Обламываю понемногу.
Потом и про эти угрозы Аммару расскажу. И попрошу больше этого Табакки не присылать.
Нам обещали какую-то сладкую штуку, ее вечером где-то у соседей готовили, но нам ее не принесли. Может быть, утром.
Света нет с 7 вечера, должны включить через 30 минут, если график два часа отключение, как я думаю. Проверю.
Днем бесились. Я, Ехья и Ахмад. Возились, мутузили друг друга, много смеялись. Когда Ахмад в очередной раз укусил Ехью за ухо, я кинулась Ехье на защиту и укусила аккуратно за ухо самого Ахмада.
Вечером выяснилось, пусть это и не было неожиданностью, что у меня еще один ярый поклонник из числа тюремщиков. Вот так вот. В итоге влюблю всех в себя. Разложим фаруковцев изнутри и обезоружим их любовью. Вот, слабо сделать так, чтобы враги стали как братья и любили друг друга? Я это потихоньку делаю. Пока получается.
Днем летал самолет-разведчик. Все прятались. Потом бабахало. В это время Ехья и Аднан за таблетками для меня и новой одеждой для Ехьи ездили. Потом рассказывали, что прятались. Привезли мне какой-то сироп от кашля и турецкие таблетки от воспалений. Сироп стоит 50 лир - это около 20 рублей. В Москве бы рублей 200-300 содрали за такой. По американской лицензии, сделан в Сирии.
Писать в блокноте украдкой не удобно. Меня часто дергают, я сохраняюсь и закрываю блокнот. Чтоб не увидели. А эта зараза стирает куски и уже не восстановить. Выделилось - я не заметила и стерла. Ужас.
Вчером Аднан принес в дом завернутую в арабский клетчатый платок какую-то штуку. Говорит, неразорвавшийся снаряд от танка. Теперь оно в мужиковой комнате лежит. Ну эту штуку нафиг.
Ехья прикрутил газовый баллон к колонке. У нас теперь есть горячая вода в душе. До этого грели на плитке и поливали себя из тазика.
Ехья как-то громко возился в санузле. Я сказала Ахмаду, что если бы у слона были копыта, он топал бы так же громко.
Сегодня смеялась. Аммар сказал, что может мне выдать какую-то бумагу о том, что я в действительности не разведчик. А он меня так сказать заставил. Это на случай, если меня потом кто-то увидит и захочет убить, как опознанного врага из телевизора. Главное тогда будет успеть достать и зачитать эту бумагу. Пока в меня прицеливаются или пока мне горло ножиком пилят.
Ох, не думают мужики головами, зачастую...
Бой как-то затих. Может быть, кончится совсем и придет Аммар.
Света нет уже четвертый час, два раза пытался включиться, но потом бросил это занятие.
У нас опять гости, сижу одна. Потом гости утащат свои тушки и мы снова будем тут сидеть и ржать. Пока не придут и не убьют меня. Меня - главную переводчицу российского министерства обороны.
Все пошли спать, хотя только одиннадцатый час. Я пока не сплю. Пусть Аммар придет.
Полпервого. Не пришел.
